Аннотация:
В трехмерном нормированном пространстве X
любое ограниченное чебышевское множество монотонно линейно связно тогда и только тогда, когда выполнено
одно из следующих двух условий:
1) множество крайних точек сферы сопряженного пространства плотно в ней;
2) X=Y⊕∞R (т.е. единичная сфера пространства X – цилиндр).
Библиография: 25 названий.
Напомним некоторые аппроксимативные понятия. Для множества M из действительного банахова пространства X и точки x∈X элемент y∈M называется элементом наилучшего приближения, или ближайшей точкой, если
‖x−y‖=infz∈M‖x−z‖.
Множество всех ближайших точек в M для заданного элемента x обозначается PM(x). Множество M⊂X называется чебышевским множеством в X, если для каждого x∈X множество PM(x) одноточечно.
В 1958 г. Ефимов и Стечкин [1] сформулировали следующую задачу: охарактеризовать конечномерные линейные нормированные пространства, в которых всякое ограниченное чебышевское множество выпукло. Полный ответ на этот вопрос был получен Царьковым в [2] (см. [3], а также [4], где подробно разбирается доказательство из [2] и исследуются возникающие при этом сопутствующие задачи).
В 2005 г. Алимов [5] ввел понятие монотонной линейной связности множества, которое ослабляет свойство выпуклости.
Определение 1. Пусть k(τ), 0⩽, – непрерывная кривая в банаховом пространстве X. Кривая k(\cdot)монотонна, если функция f(k(\tau)) монотонна по \tau для любого крайнего функционала f\in S^*. Множество M \subset X называется монотонно линейно связным, если любые две его точки можно соединить непрерывной монотонной кривой, лежащей в M.
Цель настоящей работы – охарактеризовать все трехмерные действительные банаховы пространства, в которых каждое ограниченное чебышевское множество монотонно линейно связно.
2. Обозначения и определения
Символами S(x, r) и B(x, r) обозначим соответственно сферу и шар пространства X с центром x радиуса r. Пусть S=S(0, 1) – единичная сфера пространства X, S^* – единичная сфера пространства X^*, сопряженного к X; B=B(0, 1) – единичный шар пространства X.
Напомним, что точка s сферы S пространства X называется точкой гладкости (сферы S или шара B), если опорная гиперплоскость к шару B в точке s единственна. Точка s\in S называется достижимой точкой (сферы S или шара B), если найдется такая опорная гиперплоскость к шару B в точке s, что пересечение этой гиперплоскости и шара B одноточечно (другими словами, существует функционал f^*\in X^*, достигающий нормы только на s).
Трехмерные пространства, в которых любая достижимая точка является точкой гладкости, будем называть пространствами Бердышева–Брондстеда [6], [7].
Определение 2 [2].Коническим подмножеством сферы S называется такое множество E, что существуют \varepsilon > 0, x^*\in S^* и прямая L, удовлетворяющие условиям
Здесь угол между прямыми L_1,L_2 с направляющими единичными векторами e_1,e_2 есть величина \widehat{L_1, L_2}:=\min\{\|e_1+e_2\|,\, \|e_1-e_2\|\}.
Конечномерные пространства, у которых множество крайних точек сферы S^* плотно в ней (или, эквивалентно, множество достижимых точек сферы S^* плотно в S^*), будем называть пространствами Царькова–Фелпса. Свойства этих пространств изучались в [8], [2], [9] и многих других работах. Заметим, что пространства Бердышева–Брондстеда содержатся среди пространств Царькова–Фелпса.
Напомним, что если сфера трехмерного пространства X – цилиндр, то X есть \ell_\infty-прямая сумма \mathbb R\oplus_\infty Y для произвольного двумерного нормированного пространства Y. Такие пространства X будем называть цилиндрическими.
Пусть x\in S – достижимая точка негладкости. Множество единичных функционалов из X^*, достигающих нормы на элементе x, обозначим через J(x), т.е.
Такие множества J(x) называются достижимыми гранями – exposed faces – сферы S^*. Для примера заметим, что ребро куба – шара пространства l_\infty^3 – не является достижимой гранью, поскольку нет достижимой точки на сфере пространства l_1^3, достигающей нормы только на элементах с ребра куба. При этом двумерные грани на сфере трехмерного пространства являются достижимыми гранями. Если отрезок со сферы S^* с концами в крайних точках S^* содержит точку гладкости S^*, то этот отрезок – достижимая грань S^*.
Ниже \operatorname{int} J(x) обозначает внутренность грани J(x) относительно аффинного подпространства, задаваемого этой гранью. Так же для множества A \subset S символами \operatorname{int} A и \partial A будем обозначать множество внутренних и граничных точек множества A в топологии сферы S соответственно.
3. Историческая справка и вспомогательные результаты
В середине 20 века возник вопрос: какими свойствами характеризуется банахово пространство X, в котором каждое чебышевское множество выпукло? Ответ известен в пространствах до размерности 4. Такие пространства размерности 3 и 4 характеризуются следующим образом: сфера пространства не должна содержать достижимых точек негладкости [6], [7], [10].
Один из самых интересных нерешенных вопросов в связи с чебышевскими множествами называется проблемой Ефимова–Стечкина–Кли ([11]–[13]) и формулируется так: всякое ли чебышевское множество в бесконечномерном гильбертовом пространстве выпукло?
Преобразование условий в вопросе выпуклости чебышевских множеств развивалось в нескольких направлениях. Изменялись не только условия чебышевости [14], [15] или выпуклости [16]. Так, Стечкин [2] поставил задачу: найти необходимые и достаточные условия на конечномерное банахово пространство, чтобы в нем всякое ограниченное чебышевское множество было выпуклым. Царьков [2] нашел такое условие.
Теорема A [2]. Следующие условия для конечномерного действительного банахова пространства X равносильны:
Этот результат был перенесен на пространства с несимметричной нормой в [17].
После определения монотонно линейной связности множества возник вопрос о соотношении классов чебышевских множеств и монотонно линейно связных множеств в различных пространствах. Некоторые результаты об этом есть в работах [17]–[19]. Свойство монотонной линейной связности множеств широко применяется в геометрической теории приближений (см., например, [20], [21]).
Также недавно среди всех трехмерных банаховых пространств удалось выделить такие пространства, в которых каждое чебышевское множество монотонно линейно связно [22]. Заметим, что в произвольном двумерном пространстве каждое чебышевское множество монотонно линейно связно, что следует из результатов работы [23].
Теорема B. В трехмерном банаховом пространстве X каждое чебышевское множество монотонно линейно связно тогда и только тогда, когда выполнено одно из двух условий:
В доказательстве теоремы B для каждого трехмерного пространства, отличного от пространства Бердышева–Брондстеда и от цилиндрического пространства, были построены чебышевские множества, не являющиеся монотонно линейно связными. Они были построены неограниченными при помощи следующих двух лемм (в [19] эти леммы обобщены и доказаны для конечномерных пространств произвольной размерности больше 2).
Лемма A [22]. Пусть X – трехмерное банахово пространство, x\in S – достижимая точка негладкости,
Множество M' представляет собой “двускатную крышу” над сферой S, причем M' \cap S=\{x\}.
Лемма B [22]. Пусть X – трехмерное банахово пространство, x\in S – достижимая точка негладкости, f_1, f_2\in J(x) \cap \operatorname{ext} S^*, f_1 \ne f_2. Пусть не пропорциональные друг другу f_3, f_4\in \operatorname{ext}S^*\setminus\{\pm f_1, \pm f_2\} таковы, что существует единственный элемент f'_0=\operatorname{span} \{f_3, f_4\}\cap(f_1, f_2). Пусть f_0\in \operatorname{int}J(x) \cap \operatorname{span}\{ f_3, f_4\}, и M' – множество из леммы A. Тогда M' не монотонно линейно связно.
Оказывается, не каждое такое множество можно ограничить, сохранив свойство чебышевости. Основным результатом работы является
Теорема. В действительном трехмерном банаховом пространстве X каждое ограниченное чебышевское множество монотонно линейно связно тогда и только тогда, когда выполнено одно из следующих условий:
Доказательство.Достаточность. Если X – пространство Царькова–Фелпса, то в нем каждое ограниченное чебышевское множество выпукло, а значит, и монотонно линейно связно, поскольку любые две точки выпуклого множества можно соединить отрезком из этого множества, а отрезок монотонен относительно любого функционала.
В цилиндрическом пространстве любое чебышевское множество монотонно линейно связно по теореме B, в том числе и каждое ограниченное чебышевское множество.
Необходимость. Пусть X – не содержащееся среди пространств Царькова–Фелпса трехмерное банахово пространство, сфера которого отлична от цилиндра. Поскольку пространства Бердышева–Брондстеда содержатся среди пространств Царькова–Фелпса, значит в X есть достижимая точка негладкости.
При этом на сфере сопряженного пространства S^* крайние точки не всюду плотны, следовательно, существует некрайняя точка из S^* и некоторая ее окрестность, в которой крайних точек S^* нет. По теореме Мазура [24; гл. 1] в этой окрестности есть точки гладкости. Из всех таких точек гладкости выберем одну, g, которая лежит в относительной внутренности некоторой грани J\in S^*. Окрестность точки гладкости g\in S^*, свободную от крайних точек S^*, обозначим U=U(g).
Лемма 1. Пусть в трехмерном пространстве X^* точка g_0\in S^* – такая некрайняя точка гладкости из относительной внутренности некоторой достижимой грани, что в окрестности U(g_0) \subset S^* нет крайних точек. Тогда в U(g_0) существует некрайняя точка гладкости g из относительной внутренности некоторой достижимой грани J(x) и коническое множество E \subset S, что x\in E.
Доказательство. A) Точка g_0 лежит во внутренности двумерной (достижимой) грани J(x) сферы S^*. Считаем, что \varepsilon-окрестность U(g_0) не имеет пересечения с другими гранями S^* (т.е. U(g_0) \cap S^* \subset J(x)).
В этом случае g=g_0 и множество \{x\} коническое. Действительно, пусть x^* из определения конического множества есть g; g_1, g_2\in J(x)\cap U(g_0) таковы, что g\in (g_1, g_2); прямая L^\perp=\ker g_1 \cap \ker g_2; прямые L,L_1,L_2 перпендикулярны (в евклидовом смысле) L^\perp и лежат в ядрах функционалов g,g_1,g_2 соответственно. При \varepsilon_1 < \min\{\widehat{L_1, L}, \widehat{L_2, L}, \varepsilon\} все прямые из множества \{L' \mid \widehat{L', L} < \varepsilon_1\}, проходящие через точку x, пересекаются с S только по x, поскольку содержатся в множествах уровней функционалов из [g_1, g_2]. При этом для любого функционала x_1^*\in S^* из \varepsilon_1-окрестности точки g множество \{y\in S \mid x_1^*(y)=1\} совпадает с \{x\}=E, так как такие x_1^* содержатся в J(x).
Б) Точка g_0 лежит во внутренности одномерной достижимой грани. Если U(g_0) пересекается с двумерной (достижимой) гранью J(y), то в U(g_0) \cap J(y) есть точка гладкости g\in \operatorname{int} J(y), изолированная от крайних точек, и применим п. А).
Иначе в U(g_0) найдется некрайняя точка гладкости g (гладкость – в силу теоремы Мазура) из относительной внутренности одномерной достижимой грани J(x)=[d_1, d_2], для которой можно выбрать свободную от крайних точек окрестность U(g), не имеющую пересечений с двумерными гранями S^*.
Рассмотрим такое двумерное подпространство H \ni g, что d_1 \not\in H. Ядра всех функционалов из этого подпространства пересекаются по одной прямой. Обозначим эту прямую L, L \subset X.
Поскольку все точки из U(g) – не крайние, то существует такая \varepsilon'-окрестность U'(g), что подпространство H пересекает по внутренности все грани S^*, которые имеют непустое пересечение с U'(g). Действительно, пусть d'_1,d'_2 – точки пересечения [d_1, d_2] с \partial U(g), d'_3, d'_4 – точки пересечения H с \partial U(g). Ясно, что при обходе границы U(g) между точками d'_1 и d'_2 находится точка из множества \{d'_3, d'_4\} в силу выбора H. Пусть точка g'\in S^* содержится в ”треугольнике” T_{13} на сфере S^* с вершинами \{g, d'_1, d'_3\}, три “стороны” которого содержатся в плоскостях H, \operatorname{span}\{J(x)\}, \operatorname{span}\{d'_1, d'_3\}. Точка g' не является крайней, поэтому лежит на некотором отрезке [d_3, d_4] \subset S^* при d_3, d_4\in \operatorname{ext} S^* (последнее условие – в силу отсутствия пересечения U(g) с двумерными гранями). Отрезок [d_3, d_4] пересекать (d_1, d_2) не может, так как иначе U(g) пересекается с двумерной гранью. Ни один из концов отрезка [d_3, d_4] не содержтся в T_{13}. Значит [d_3, d_4] пересекается с H внутри U(g). Аналогично для каждой точки g'\in S^* из ”треугольников” с вершинами \{g, d'_1, d'_4\}, \{g, d'_2, d'_4\}, \{g, d'_2, d'_3\} отрезок со сферы S^* с концами в крайних точках S^*, который содержит g', пересекается с H внутри U(g). Найдется \varepsilon'-окрестность точки g, содержащаяся в объединении этих четырех ”треугольников”.
При этом для грани J(y), имеющей непустое пересечение с U'(g), множество J(y)\cap H может не лежать в U'(g).
Пусть j_g – множество всех граней S^*, имеющих непустое пересечение с U'(g). Произвольной грани J(y)\in j_g сопоставим элемент h= J(y)\cap H. Все грани из j_g одномерны, поэтому J(y)=[h_1, h_2] при h_1, h_2\in \operatorname{ext} S^*.
Число \varepsilon_y – минимальное значение угла между прямой L и прямыми из ядер функционалов h_1, h_2. Число \inf\{\varepsilon_y\colon J(y)\in j_g\}=\varepsilon'' отлично от нуля, поскольку в U'(g) нет крайних точек. Пусть \varepsilon=\min \{\varepsilon', \varepsilon''\}, U''=\{g'\in S^* \mid \|g'-g\|< \varepsilon/2\}. Множество E=\{x\in X \mid g'(x)=1 \text{ при } g'\in U''\} – коническое множество. Действительно,
Заметим, что если в окрестности точки g в плоскости H есть точка негладкости g', то такой точке в множестве E соответствует невырожденный отрезок со сферы S, и множество \{y\in S \mid g'(y)= 1\} \subset E не одноточечное.
Замечание 1. К каждой точке множества E можно приставить множество
состоящее из всех прямых L', проходящих через 0 и образующих с L угол меньше \varepsilon. При этом для точки y\in E плоскость уровня каждого из крайних элементов S^*, опорных в точке y\in E к сфере S, пересекает множество \Lambda_y=\Lambda+y только по точке y (в силу построения множества E).
Лемма 2. Предположим, что некрайняя точка гладкости g\in S^* лежит на отрезке [d_1, d_2] \subset S^* с концами в крайних точках. Тогда каждая точка интервала (d_1, d_2) есть точка гладкости S^*.
Доказательство. Рассмотрим произвольную точку g'\in (d_1, d_2), отличную от g. Если g' не является точкой гладкости, то существуют две различные гиперплоскости, опорные к S^* в точке g', каждая из которых содержит отрезок [d_1, d_2]. Значит, каждая из этих гиперплоскостей является опорной и к g, что противоречит гладкости S^* в этой точке.
Лемма доказана.
Лемма 3. Для каждого трехмерного пространства X, отличного от пространства Царькова–Фелпса и отличного от цилиндрического пространства, существуют:
Доказательство этой леммы в основном повторяет доказательство необходимости в теореме B, но ищется точка гладкости S^*, изолированная от крайних точек.
Доказательство леммы 3. Поскольку мы рассматриваем пространства, отличные от пространств Царькова–Фелпса, значит в X^* существует некрайняя точка гладкости g\in S^* в относительной внутренности некоторой грани, в окрестности которой нет крайних точек. Действительно, пусть X не содержится в множестве пространств Царькова–Фелпса. Тогда в X^* найдется такая точка \omega, что в некоторой окрестности U(\omega) нет крайних точек. Если \omega – крайняя точка, то в U(\omega) есть некрайняя точка гладкости \omega' (гладкость – в силу теоремы Мазура), причем найдется U(\omega'), свободная от крайних точек. Для применения леммы 1 в дальнейшем требуется п. i) в формулировке леммы 3, поэтому если некрайняя точка гладкости \omega' не содержится в относительной внутренности некоторой грани, то, следуя доказательству леммы 1, в U(\omega') найдется требуемая точка g.
По точке g однозначно определяется достижимая точка негладкости x\in S, для которой g\in \operatorname{int} J(x) (см., например, [22; лемма 7]).
Чтобы выбрать требуемые точки g,x и f_1,f_2,f_3,f_4, рассмотрим классификацию сфер S^* сопряженного пространства X^* по количеству крайних точек в их гранях.
Мы рассматриваем пространства, отличные от пространств Царькова–Фелпса и цилиндрических. В случае d) у сферы S точек негладкости нет, а значит такое пространство содержится среди пространств Царькова–Фелпса.
a) Пусть некрайней точке гладкости g\in S^* из относительной внутренности некоторой двумерной грани J, в окрестности которой нет крайних точек, соответствует достижимая точка негладкости x\in S, для которой двумерная грань J=J(x) сферы S^* содержит не менее чем четыре крайние точки, т.е. существуют различные функционалы f_1, f_2, f_3, f_4\in \operatorname{ext} S^* \cap J(x). Считаем, что при некотором обходе границы грани J(x) функционалы f_1, f_3, f_2, f_4 расположены именно в таком порядке. Существует точка g'= [f_1, f_2] \cap [f_3, f_4] из \operatorname{int} J(x). Ясно, что точка g' – некрайняя точка гладкости из относительной внутренности грани J(x), в окрестности которой нет крайних точек, и точке g' соответствует достижимая точка негладкости x. Искомый набор элементов – это g', x, f_1, f_2, f_3, f_4.
Случай а) полностью разобран.
b) Пусть существуют двумерные грани и все они содержат не более трех крайних точек S^*, причем сфера пространства X не является цилиндром.
Считаем, что некрайней точке гладкости g\in S^* из относительной внутренности некоторой двумерной треугольной грани J (в окрестности этой точки нет крайних точек), соответствует достижимая точка негладкости x\in S. При этом три крайние точки S^* из грани J(x) – вершины треугольной грани J(x) – линейно независимы и достигают своей нормы на x.
Рассмотрим множество N \subset S достижимых точек негладкости сферы S, для каждой из которых найдутся три различных крайних функционала, достигающих на этой точке своей нормы.
Нам понадобятся два подслучая, обусловленных леммой 6 из [22].
\mathrm{b}_1) Пусть x\in N такова, что при f_1, f_2, f_3\in J(x)\cap \operatorname{ext} S^* существует
с условием \lambda_1\lambda_2\lambda_3 \ne 0. Без ограничения общности считаем, что \lambda_1 > 0, \lambda_2 > 0, \lambda_3 < 0, что значит \operatorname{span} \{f_3, f_4\} \cap (f_1, f_2) \ne \varnothing. Пусть точка g' есть произвольная точка из \operatorname{int} J(x) \cap \operatorname{span}\{f_3, f_4\}. Эта точка является точкой гладкости и изолирована от крайних точек S^*.
Искомый набор – g',x,f_1,f_2,f_3,f_4.
\mathrm{b}_2) Пусть теперь для каждой точки x\in N не существует функционала
с условием \lambda_1\lambda_2\lambda_3 \ne 0 при f_1, f_2, f_3\in J(x)\cap \operatorname{ext} S^*.
Зафиксируем точку x\in N и ее тройку f_1, f_2, f_3\in J(x)\cap \operatorname{ext} S^*. В силу рассматриваемого случая все крайние функционалы S^* лежат в трех плоскостях \operatorname{span} \{ f_i, f_j\}, i \ne j, \{i, j\} \subset \{1, 2, 3\}. Поскольку сфера пространства X не цилиндр, найдутся хотя бы две из этих трех плоскостей, каждая из которых содержит не менее одного крайнего функционала сопряженной сферы, отличного от \pm f_k, k=1, 2, 3. Без ограничения общности считаем, что в каждой из плоскостей \operatorname{span} \{ f_1, f_2\} и \operatorname{span}\{ f_1, f_3\} есть крайний функционал из S^*, отличный от \pm f_j, j=1, 2, 3.
– это октант S^*, содержащийся в трехгранном угле, который образован лучами f_1,-f_2,-f_3. Граница O_1 состоит из отрезка [-f_2, -f_3], дуги между f_1 и -f_2, полученной пересечением S^* и плоскости \operatorname{span} \{ f_1, f_2 \}, и дуги между f_1 и -f_3, полученной пересечением S^* и плоскости \operatorname{span}\{ f_1, f_3 \}. Заметим, что для k=2, 3 дуга границы O_1 между f_1 и -f_k точно содержит крайнюю точку S^* из плоскости \operatorname{span}\{ f_1, f_k\}, отличную от \pm f_j, j=1, 2, 3. Действительно, две прямые l_1 \ni \pm f_1 и l_k \ni \pm f_k делят “окружность” S^* \cap \operatorname{span}\{ f_1, f_k\} на четыре части, причем две из них – отрезки [f_1, f_k] и [-f_1, -f_k] (напомним, треугольник f_1f_2f_3 есть грань S^*). Так как в плоскости \operatorname{span}\{ f_1, f_k \} по предположению есть крайние точки S^*, отличные от \pm f_1, \pm f_2, \pm f_3, на дуге границы октанта O_1 между f_1 и -f_k есть крайние точки S^*.
Возможны сферы S^* двух видов: A) в O_1 есть двумерная грань J, для которой (трехэлементное) множество ее крайних точек J \cap \operatorname{ext} S^* не содержит f_1; B) в O_1 есть только одна двумерная грань, причем одна из вершин этой грани совпадает с f_1, или двумерной грани в октанте O_1 нет.
A) Пусть в октанте O_1 сопряженной сферы есть двумерная грань с тремя точками g_1, g_2, g_3\in \operatorname{ext} S^*, каждая из которых отлична от f_1. Тогда два из этих функционалов лежат в одной из плоскостей \operatorname{span}\{ f_1, f_2\} или \operatorname{span}\{ f_1, f_3\}, а третий – в другой плоскости, скажем, в \operatorname{span}\{ f_1, f_3\} (потому что внутри октанта крайних точек нет по предположению и граница октанта между -f_2 и -f_3 есть отрезок). Соответственно, крайняя точка \beta_1f_1+\beta_3f_3, отличная от g_i и f_1 (например, f_3, при условии, что f_3 \ne g_i, i=1, 2, 3), имеет вид \gamma_1g_1+\gamma_2g_2+\gamma_3g_3 при \gamma_1\gamma_2\gamma_3 \ne 0. Получаем противоречие с условиями п. \mathrm{b}_2).
B) Пусть в октанте O_1 есть только одна двумерная грань, причем одна из вершин этой грани совпадает с f_1, или двумерной грани в октанте O_1 нет.
Напомним, что на границе октанта O_1 между f_1 и -f_2 и между f_1 и -f_3 есть крайние точки, f_2' и f_3' соответственно. Пусть O_1' – часть октанта O_1, ограниченная плоскостями \operatorname{span}\{ -f_2, -f_3\}, \operatorname{span}\{ -f_2, f_2'\}, \operatorname{span}\{ -f_3, f_3'\}, \operatorname{span}\{ f_2', f_3'\}. Пусть g'\in \operatorname{int} O_1' – точка гладкости S^*. Она существует, так как точки гладкости сферы плотны на ней (по теореме Мазура [24; гл. 1]).
Точка g' лежит на некотором отрезке, поскольку внутри O_1 нет крайних точек. Если точка g' лежит на двух неколлинеарных отрезках, то в октанте O_1 есть часть двумерной грани K=J(z) (z – достижимая точка негладкости), у которой ни одна вершина не совпадает с f_1 (поскольку точка гладкости g' выбрана из \operatorname{int}O_1').
Если внутренность грани K выходит за октант O_1, то плоскость P= \operatorname{span}\{\alpha, \beta\}(\alpha, \beta\in \operatorname{ext} S^*), совпадающая с одной из плоскостей \operatorname{span}\{ f_i, f_j\}, i \ne j, \{i, j\} \subset \{1, 2, 3\}, пересекает грань K, а вместе с ней и некоторый отрезок [a, b] \subset K с концами в крайних точках S^*.
Любая точка g''\in \operatorname{int} K \cap \operatorname{span}\{\alpha, \beta\} есть некрайняя точка гладкости S^* , в окрестности которой нет крайних точек. Тогда набор g'', z, a, b, \alpha, \beta – искомый.
Грань K целиком лежать в O_1 не может, поскольку это противоречит рассматриваемому случаю.
Далее считаем, что [d_1, d_2] есть максимальный отрезок, содержащий g'.
Если d_1 некрайняя точка, то она лежит на интервале (c, d) сферы S^*. Это значит, что в O_1 есть часть двумерной грани K', а именно, часть плоскости, проходящая через отрезки [c, d] и [d_1, d_2]. При этом крайние точки K' отличны от f_1, поскольку точка гладкости g' выбрана из \operatorname{int}O_1', т.е. не содержится в грани с вершиной в f_1. Если грань K' целиком лежит в O_1, то это противоречит рассматриваемому случаю; если внутренность грани K' выходит за октант O_1, то (аналогично предыдущему) находится требуемый набор элементов.
Далее считаем, что d_1, d_2 – крайние точки S^*.
Рассмотрим достижимую точку негладкости x', которая соответствует отрезку [d_1, d_2] \ni g' с концами в крайних точках. При этом d_1, d_2 – крайние точки S^*, лежащие вне \operatorname{int}O_1'. Значит, интервал (d_1, d_2) пересекается с одной из плоскостей \operatorname{span} \{ -f_2, f_3' \} или \operatorname{span}\{ -f_3, f_2' \}, скажем, с \operatorname{span}\{ -f_2, f_3' \}. Обозначим g''=(d_1, d_2) \cap \operatorname{span}\{ -f_2, f_3'\}.
Тогда искомый набор есть g'', x', d_1, d_2, -f_2, f'_3, поскольку, следуя лемме 2, g'' – точка гладкости.
Случай b) полностью разобран.
c) Пусть теперь на сфере S^* не существует двумерной грани и сфера S – не цилиндр, но существуют одномерные грани на сфере S^*. Пусть точка g\in S^* – такая некрайняя точка гладкости в относительной внутренности некоторой одномерной грани, что в ее окрестности U нет крайних точек; x\in S – соответствующая g достижимая точка негладкости. Тогда J(x) – отрезок [f_1, f_2] на S^* с концами в крайних точках. Рассмотрим такую крайнюю точку f_3, что \{f_1, f_2, f_3\} линейно независимы. Пусть O – октант сферы S^*, ограниченный плоскостями \operatorname{span}\{ f_1, f_2\}, \operatorname{span}\{ f_1, f_3\}, \operatorname{span}\{ f_2, f_3\}. Возможны два случая.
A) В \operatorname{int}O есть крайняя точка, f_4. Тогда плоскость \operatorname{span}\{ f_3, f_4\} пересекает интервал (f_1, f_2) в точке f_0. Заметим, что f_0 – некрайняя точка гладкости, как и все точки на отрезке [f_1, f_2] (лемма 2). Если у точки f_0 есть окрестность без крайних точек S^*, то требуемый набор элементов – это f_0(=g), x, f_1, f_2, f_3, f_4.
Однако возможно, что у точки f_0 нет окрестности без крайних точек. Тогда в одном из открытых полупространств, на которые плоскость \operatorname{span}\{f_1, f_2\} делит пространство X^*, в некоторой окрестности U^0=U(f_0) точки f_0 есть бесконечное множество крайних точек S^*. Рассмотрим множество F_i, i=1, 2, всех плоскостей, проходящих через \pm f_i и крайнюю точку k\in U^0. Найдутся такие четыре точки k_1, k_2, k_3, k_4\in U^0, что часть \widehat O сферы S^*, ограниченная плоскостями \Pi_1=\operatorname{span}\{ f_1, k_1\}, \Pi_2=\operatorname{span}\{ f_1, k_2\}, \Pi_3= \operatorname{span}\{ f_2, k_3\}, \Pi_4=\operatorname{span}\{ f_2, k_4\} (\Pi_1, \Pi_2\in F_1, \Pi_3, \Pi_4\in F_2) полностью содержится в U=U(g). В \widehat O рассмотрим точку гладкости g'. Это некрайняя точка гладкости, изолированная от крайних точек сферы S^*. Она лежит на отрезке [d_1, d_2] с концами в крайних точках, причем ни d_1, ни d_2 не содержится в U. Значит, найдется такая плоскость \Pi_i, i=1, 2, 3, 4, что \Pi_i \cap [d_1, d_2]=g'' \subset U, т.е. g'' – некрайняя точка гладкости, изолированная от крайних точек. Искомым набором является g'', x'' – достижимая точка негладкости, которая достигает нормы на g'', d_1, d_2 и пара линейно независимых крайних точек из той самой плоскости \Pi_i.
B) Во множестве \operatorname{int} O нет крайних точек.
Рассмотрим произвольную точку гладкости g'\in \operatorname{int}O. Точка g' некрайняя, значит, лежит на отрезке [d_1, d_2] с концами в крайних точках (поскольку двумерных граней на сфере S^* нет).
Если хотя бы один из концов отрезка [d_1, d_2] лежит вне O, то интервал (d_1, d_2) трансверсально пересекает плоскость \operatorname{span}\{f_3, f_1\} или плоскость \operatorname{span}\{f_3, f_2\} (интервал (d_1, d_2) пересекаться с плоскостью \operatorname{span}\{f_1, f_2\} не может, так как [f_1, f_2] \subset S^*). Для определенности скажем, что
Точке g'' соответствует точка y'\in S – достижимая точка негладкости. Набор g'',y',d_1,d_2, f_3,f_1 – искомый.
Пусть теперь для каждой точки гладкости g'\in \operatorname{int}O крайние точки d_1,d_2 – концы отрезка на сфере, содержащего g' – содержатся в O. Напомним, что в \operatorname{int}O нет крайних точек.
Поскольку d_1, d_2 \not\in (f_1, f_2) (так как иначе в O есть двумерная грань, содержащая отрезки [f_1, f_2] и [d_1, d_2]), то d_1 и d_2 из разных плоскостей: d_1\in \operatorname{span}\{ f_3, f_1\}, d_2\in \operatorname{span}\{ f_3, f_2 \}. Действительно, g\in \operatorname{int}O \cap [d_1, d_2], значит, обе точки d_1,d_2 в плоскости \operatorname{span}\{ f_1, f_3 \} лежать не могут.
Во внутренности октанта O' \subset O, который ограничен плоскостями \operatorname{span}\{ d_1, d_2\}, \operatorname{span}\{ d_1, f_3\}, \operatorname{span}\{ d_2, f_3\}, рассмотрим точку гладкости g'', лежащую на отрезке [d_3, d_4] с концами в крайних точках. Аналогично предыдущему доказываем, что d_3\in \operatorname{span}\{ f_3, f_1\}, d_4\in \operatorname{span}\{ f_3, f_2 \}.
Пусть интервал (d_1, d_2) пересекается хотя бы одной из плоскостей \operatorname{span}\{d_3, f_2\}, \operatorname{span}\{d_4, f_1\}. Без ограничения общности считаем, что интервал (d_1, d_2) пересекается плоскостью \operatorname{span}\{d_3, f_2\}. Пусть g'''=(d_1, d_2) \cap \operatorname{span}\{d_3, f_2\} – точка гладкости (по лемме 2), изолированная от крайних точек (поскольку в \operatorname{int} O \ni g''' нет крайних точек). Точке g''' (как и точке g') соответствует достижимая точка негладкости y\in S. Набор g''', y, d_1, d_2, f_2, d_3 – искомый.
Однако возможно, что интервал (d_1, d_2) не пересекается ни одной из плоскостей \operatorname{span}\{d_3, f_2\}, \operatorname{span}\{d_4, f_1\}. Именно, если f_1=d_1=d_3 или f_2=d_2=d_4. Без ограничения общности считаем, что f_2=d_2=d_4.
В этом случае мы можем считать, что для каждой точки g_1\in \operatorname{int} O' отрезок [d_3(g_1), d_4(g_1)] содержится в O и отрезок [d_1, d_2] не пересекает ни одна из плоскостей \operatorname{span}\{d_3(g_1), f_2\}, \operatorname{span}\{d_4(g_1), f_1\}; иначе применимы предыдущие рассуждения пункта с).
Это означает, что для каждой точки h\in \operatorname{int} O отрезок [d_1(h), d_2(h)]\ni h является отрезком [d_1(h), f_2], т.е. O есть “четверть конуса” – часть сферы, крайние точки которой содержатся в \operatorname{span}\{f_1, f_3\} \cup f_2. Это четверть конуса с вершиной f_2. Заметим, что [f_2, f_3] \subset S^*, так как иначе O \cap \operatorname{span}\{f_2, f_3\} содержит крайнюю точку f' и плоскость \operatorname{span}\{f_1, f'\} пересекает некоторую грань [f_2, d_1(h)].
(это октант S^*, содержащийся в трехгранном угле, образованном лучами -f_1,f_2,f_3). Считаем, что его внутренность не содержит крайних точек, поскольку иначе плоскость \operatorname{span}\{-f_1, f'\} при f'\in \operatorname{int} O_1 \cap \operatorname{ext} S^* пересекает внутренность некоторой грани [f_2, d_1(h)], состоящей из точек гладкости, изолированных от крайних точек S^*.
Считаем также, что все отрезки, проходящие через внутренние точки O_1, имеют общее начало, так как иначе применимы предыдущие рассуждения пункта с).
Значит, O_1 также “четверть конуса”. Заметим, что вершина этого конуса отлична от -f_1, поскольку [f_2, f_3] есть отрезок и S^* не имеет граней размерности больше 1.
Если вершина “четверти конуса” O_1 совпадает с f_3, то рассмотрим произвольную (крайнюю) точку h_1\in O \cap \operatorname{span}\{f_1, f_3\}, отличную от f_1 и f_3, и произвольную (крайнюю) точку h_2\in O_1 \cap \operatorname{span}\{-f_1, f_2\}, отличную от -f_1 и f_2. Плоскость \operatorname{span}\{h_1, h_2\} пересекает интервал (f_2, f_3) в точке g. В окрестности этой точки во внутренности O выберем точку гладкости g', лежащую на таком отрезке [d_1(g'), f_2], что [d_1(g'), f_2] \cap \operatorname{span} \{h_1, h_2\}=g''. Набор g'', x'', d_1(g'), f_2, h_1, h_2 – искомый при таком элементе x''\in X, что [d_1(g'), f_2]=J(x'').
Если вершина O_1 совпадает с f_2, то O_1 вместе с O образуют уже “половину конуса” с общей вершиной f_2. Рассмотрим октанты \pm O, \pm O_1, \pm O_2, \pm O_3 сферы S^*, разделенной плоскостями \operatorname{span}\{f_1,f_2\}, \operatorname{span}\{f_1,f_3\}, \operatorname{span}\{f_2,f_3\}. Здесь
При этом любой из октантов \pm O, \pm O_1,\pm O_2,\pm O_3 на границе содержит хотя бы один отрезок (например, вида [\pm f_1, \pm f_2], так как сечение S^* плоскостью \operatorname{span}\{f_1,f_2\} есть параллелограмм). Применяя рассуждения пункта c), считаем, что внутренность каждого октанта среди \pm O,\pm O_1,\pm O_2, \pm O_3 не содержит крайних точек S^* и каждый из октантов \pm O,\pm O_1,\pm O_2,\pm O_3 есть “четверть конуса”.
Рассмотрим октант O_2. Напомним, что S не цилиндр и все крайние точки S^* не могут содержаться только во множестве \operatorname{span}\{f_1, f_3\} \cup \operatorname{span}\{f_2\}. Значит на границе O_2 в плоскости \operatorname{span}\{-f_3, f_2\} есть крайние точки, отличные от f_2, -f_3.
Рассмотрим произвольную (крайнюю) точку h_1\in O \cap \operatorname{span}\{f_1, f_3\}, отличную от f_1 и f_3, и произвольную (крайнюю) точку h_2\in O_2 \cap \operatorname{span}\{-f_3, f_2\}, отличную от -f_3 и f_2. Плоскость \operatorname{span}\{h_1, h_2\} пересекает интервал (f_1, f_2). Искомый набор – g, x, f_1, f_2, h_1, h_2.
Случай c) полностью разобран.
Пункты a), b), c) и d) исчерпывают все возможные варианты пространств с достижимой точкой негладкости, сфера которых отлична от цилиндра.
Заметим, что множество M – это точки над “двускатной крышей” M'', причем для M'' выполнены леммы A и B при соответствующих функционалах f_1,f_2, f_3, f_4, а \partial M_1 \cap \partial M_2 – прямая L^\perp, параллельная ядру функционала g.
Лемма 4. Множество M – чебышевское.
Доказательство леммы 4 повторяет доказательство леммы A: g_1, g_2 – некрайние функционалы из внутренности грани S^*. По просьбе рецензента приводим здесь полное
Доказательство. В силу выбора функционалов g_i (некрайних точек сопряженной сферы, достигающих нормы только в достижимой точке негладкости x) сфера S(y, r) для любой точки y вне M и радиуса r=\rho(y, M) пересекается с M по единственной точке вида rx+y или -rx+y (точка \pm rx+y есть достижимая точка негладкости сферы S(y, r), которая соответствует точке \pm x сферы S).
Действительно, предположим противное: рассмотрим точку z\in M такую, что \|y-z\|=r и z\ne \pm rx+y. Без ограничения общности считаем, что сфера S(y, r) и множество M имеют общую точку z во множестве уровня функционала g_1. Рассмотрим точки q_{\pm}=\pm rx+y. Без ограничения общности считаем, что g_1(q_-) \leqslant g_1(y) \leqslant g_1(q_+) при g_1(y)\leqslant g_1(z) (т.е. плоскости уровня функционала g_1, проходящие через q_+ и z, лежат в одном полупространстве относительно плоскости уровня функционала g_1, проходящей через y). При этом |g_1(q_+)- g_1(y)|=r в силу выбора точки q_+.
Заметим, что \rho(y, M) \geqslant |g_1(z)-g_1(y)|. Предположим, что |g_1(z)-g_1(y)| \ne r, и рассмотрим на интервале (y, q_+) такую точку q_+', что g_1(z)=g_1(q_+'). Если q_+' не из M (т.е. множество M отделяет точку y от q_+'), то на интервале (y, q_+') есть точка q_+'' из M. Отсюда получаем \rho(y, M) \leqslant \|y-q_+'\| < r, что невозможно. Если же q_+'\in M, то \rho(y, M) \leqslant \|y-q_+'\| < r, что также невозможно. Значит, |g_1(z)-g_1(y)|=r, или g_1(q_+)=g_1(z).
Таким образом, отрезок [q_+, z] лежит на сфере S(y, r), что невозможно, так как функционал g_1 является опорным к сфере S(y, r) только в точках q_{\pm} (поскольку g_1\in \operatorname{int}J(x)). Значит, для произвольной точки y ближайшая в M имеет вид \pm rx+y при некотором r и единственна.
Лемма доказана.
Замечание 2. Ядра функционалов g_1, g_2 из (4.2) пересекают множество \Lambda из (4.1) не только по точке 0.
Лемма 5. Пусть окрестность U(g) некрайней точки гладкости g\in S^*, изолированной от крайних точек S^*, пересекает только одномерные грани. Тогда прямая l, параллельная \ker d_1 \cap \ker d_2 при [d_1, d_2] \subset S^* \cap U(g), пересекает M'' по единственной точке.
Доказательство. Рассмотрим такие f_1, f_2\in \operatorname{ext} S^*, что g\in [f_1, f_2]=J(x). Пусть g_1, g_2\in J(x) \cap U(g), g\in(g_1, g_2). Пусть точка z\in S такова, что d_1(z)=d_2(z)= 1 , d_1, d_2\in J(z). Пусть [f_1^z, f_2^z]=J(z). Тогда f_1^z, f_2^z\in \operatorname{ext} S^*, поскольку окрестность точки g пересекает только одномерные грани. При этом \operatorname{span}\{d_1, d_2\}= \operatorname{span}\{f_1^z, f_2^z\} не пересекает интервал (g_1, g_2), поскольку внутри U пересечения отрезков со сферы быть не может. Следовательно, прямая \ker f_1^z \cap \ker f_2^z=\ker d_1 \cap \ker d_2 пересекает M'' в единственной точке. Из построения множества M'' следует, что любая прямая, параллельная \ker d_1 \cap \ker d_2, пересекает M'' в единственной точке.
Лемма доказана.
В евклидовом пространстве \mathbb R^3 введем декартову систему координат: достижимую точку негладкости x из леммы 3 поместим в начало системы координат, первый и второй базисный вектор выберем в плоскости \{z\in X\colon g(z)=1\}, третий базисный вектор выберем перпендикулярным к ядру \operatorname{ker} g. Шар
с центром в точке z_0=(0, 0, 1) и радиусом 1 пересекается с множеством M'' только по точке x.
Существует такое малое \delta\in (0, 1), что шар K радиуса 1 с центром в (1-\delta)z_0 удовлетворяет следующему условию: для любой точки y\in M''\cap \partial K касательная плоскость к K в точке y параллельна ядру функционала из U(g).
Рассмотрим ограниченное множество
\begin{equation*}
V=M \cap K.
\end{equation*}
\notag
Лемма 6. Множество V – чебышевское множество в X.
Доказательство. Напомним, что прямая L проходит через точку x параллельно \ker g_1 \cap \ker g_2, g_1, g_2\in U(g)=U, E – коническое множество со сферы S, построенное по достижимой точке негладкости x\in S.
А) Предположим, что для точки y\in M'' \cap \operatorname{int} K существует такая точка p\in X \setminus V и r>0, что шар B(p, r) является опорным к V в точке y. Множество B(p, r) \cap V одноточечно, поскольку множество M'' состоит из частей плоскостей уровня некрайних функционалов, которые соответствуют достижимой точке негладкости.
Б) Предположим, что для точки y\in M'' \cap \partial K \setminus L существует такая точка p\in X \setminus V и r>0, что шар B(p, r) является опорным к V в точке y.
Пусть T_y – касательная плоскость к K в точке y. Считаем, что T_y есть плоскость уровня элемента \nu_y\in S^*. Напомним, что \nu_y\in U.
Без ограничения общности считаем, что y\in \partial M_1. В плоскости \partial M_1 замкнутое выпуклое множество B(p, r) \cap \partial M_1 и окружность K \cap \partial M_1 имеют общую точку y. Найдется прямая l_y, разделяющая эти два множества, поскольку шар B(p, r) является опорным к V в точке y. Прямая l_y является опорной к шару B(p, r). Пусть \Pi_y \supset l_y – опорная плоскость к B(p, r) в точке y и \Pi_y – плоскость уровня элемента \zeta\in S^*. Значит \zeta=\lambda \nu_y+\mu g_1, причем \lambda \geqslant 0, \mu \geqslant 0, что означает \zeta\in U. Следовательно, y\in rE+p.
Заметим, что если E=\{x\}, то y=rx+p и пересечение V \cap B(p,r) одноточечно (как в лемме 4).
Если же E не одноточечно, то \zeta\in (\zeta_1, \zeta_2) \subset S^* при \zeta_1, \zeta_2\in \operatorname{ext} S^*. Прямая l_\zeta(y), параллельная \ker \zeta_1 \cap \ker \zeta_2 и содержащая точку y, по лемме 5 пересекает \partial M'' \cap K не более чем по одной точке. Следовательно, опорный конус K(p,y) к шару B(p, r) в точке y пересекает V по одной точке, так как \zeta_1, \zeta_2 \not\in U и l_\zeta(y) \subset \Pi_y.
В) Предположим, что для точки y\in M'' \cap \partial K \cap L существует такая точка p\in X \setminus V и r>0, что шар B(p, r) является опорным к V в точке y.
В этой точке y к шару K есть касательная плоскость T_y. Пусть l_1=T_y \cap \ker g_1, l_2=T_y \cap \ker g_2. Значит внешность опорного конуса K(p, y) в точке y к B(p, r) содержит прямые l_1 и l_2. Пусть P_0=\{z\in X^* \mid g(z) \geqslant 1\}, P_y – полупространство с границей T_y, содержащее K. Значит для каждого x\in \operatorname{int} (P_0 \cap P_y) луч (y, x] пересекается с V. Так же для каждого x\in \operatorname{int} (M_i \cap P_y) луч (y, x] пересекается с V, i=1, 2. Это означает, что \operatorname{int} (P_0 \cup M_1\cup M_2 \cup P_y) \cap B(p, r)=\varnothing, т.е. опорный конус K(p, y) ограничен плоскостями T_y, \partial M_1, \partial M_2, \partial P_0. Значит существует такая опорная к B(p, r) в точке y плоскость \widehat T=\{z\in X\colon \zeta(z)=\zeta(y)=\|\zeta\|\|y\|= \|y\|\}, что \zeta близка к g (\zeta\in U=U(g)). Значит y\in p+rE. Аналогично предыдущему случаю, следуя лемме 5, пересечение B(p, r) с V одноточечно.
Г) Предположим, что для точки y\in \partial K \cap \operatorname{int} M существует точка p\in X \setminus V и r > 0, что шар B(p, r)\subset X является опорным к V в точке y. В этом случае касательная к K в точке y гиперплоскость T_y будет касательной к V в той же точке, поэтому T_y является опорной к B(p, r) в точке y, причем она разделяет K \supset M и B(p, r). Следовательно, B(p, r) \cap K \subset T_y \cap K=\{y\}, поэтому B(p, r) \cap V=\{y\}.
Таким образом, исследовав все случаи, заключаем, что V – чебышевское множество.
Лемма 7. Множество V не монотонно линейно связно в X.
Доказательство. Набор g, x, f_1, f_2,f_3,f_4, по которому строятся множества M'' и M, удовлетворяет условиям леммы B, а именно, f_1, f_2, g\in J(x), g=J(x) \cap \operatorname{span}\{f_3, f_4\} и (f_1, f_2) \cap \operatorname{span}\{f_3, f_4\} \ne \varnothing, поэтому множество M'' (а значит, и M) – не монотонно линейно связно. Следуя доказательству леммы B, найдутся две точки, z_1\in M_1 \cap M'' и z_2\in M_2 \cap M'', для которых [z_1, z_2] параллелен прямой l=\ker f_3 \cap \ker f_4. Рассмотрим плоскость T, проходящую через точки x,z_1,z_2.
В плоскости T найдутся такие точки z_1', z_2'\in K\cap M'', что [z_1', z_2'] \parallel l. Действительно, во множестве T \cap K \cap \partial M_1 рассмотрим произвольную точку z_1''. Построим треугольник z_1''xz_2'', сторона [z_1'', z_2''] которого параллельна l. Отрезок [x, z_1''] полностью содержится в K \cap \partial M_1, а отрезок [x, z_2''] содержится в \partial M_2 и пересекается с K \cap \partial M_2. Поскольку L^\perp трансверсально пересекает плоскость T, на полуинтервале (x, z_2''] есть точка из K \cap \partial M_2\setminus L^\perp. Эта точка и будет z_2'. Вершина z_1' треугольника z_1'xz_2' со стороной [z_1', z_2'], параллельной l, искомая, поскольку z_1'\in (x, z_1''] \subset K \cap \partial M_1 и l \not\subset \ker g_2.
Точки z'_1 и z'_2 не соединяются кривой из множества V, монотонной относительно крайних функционалов f_3 и f_4. Действительно, из условия f_3(z'_1)=f_3(z'_2) следует, что кривая \gamma, соединяющая точки z'_1 и z'_2, монотонна относительно f_3 тогда и только тогда, когда \gamma лежит в плоскости \{z\mid f_3(z)=f_3(z'_1)\}. При этом f_4(z'_1)=f_4(z'_2) и кривая \gamma, монотонная относительно f_4, содержится в плоскости \{z\mid f_4(z)=f_4(z'_1)\}. Значит, единственная монотонная относительно как f_3, так и f_4 кривая, соединяющая z'_1 с z'_2 – это отрезок [z'_1, z'_2], который не содержится целиком в V.
Следовательно, множество V не монотонно линейно связно.
Автор выражает благодарность П. А. Бородину и И. Г. Царькову за внимание к работе и ценные замечания.
СПИСОК ЦИТИРОВАННОЙ ЛИТЕРАТУРЫ
1.
Н. В. Ефимов, С. Б. Стечкин, “Некоторые свойства чебышевских множеств”, Докл. АН СССР, 118:1 (1958), 17–19
2.
И. Г. Царьков, “Ограниченные чебышевские множества в конечномерных банаховых пространствах”, Матем. заметки, 36:1 (1984), 73–87
3.
И. Г. Царьков, “Компактные и слабо компактные чебышевские множества в линейных нормированных пространствах”, Сборник трудов Всесоюзной школы по теории функций (Душанбе, август 1986 г.), Тр. МИАН СССР, 189, Наука, М., 1989, 169–184
4.
A. L. Brown, “Chebyhsev sets and the shapes of convex bodies”, Methods of Functional Analysis in Approximation Theory (Bombay, 1985), Internat. Schriftenreihe Numer. Math., 76, Birkhäuser, Basel, 1986, 97–121
5.
А. Р. Алимов, “Связность солнц в пространстве c_0”, Изв. РАН. Сер. матем., 69:4 (2005), 3–18
6.
В. И. Бердышев, “К вопросу о чебышевских множествах”, Докл. АН АзССР, 22:9 (1966), 3–5
7.
A. Brøndsted, “Convex sets and Chebyshev sets. II”, Math. Scand., 18 (1966), 5–15
8.
R. R. Phelps, “A representation theorem for bounded convex sets”, Proc. Amer. Math. Soc., 11 (1960), 976–983
9.
И. Г. Царьков, “Непрерывность метрической проекции, структурные и аппроксимативные свойства множеств”, Матем. заметки, 47:2 (1990), 137–148
10.
A. L. Brown, “Chebyshev sets and facial systems of convex sets in finite-dimensional spaces”, Proc. London Math. Soc. (3), 41:2 (1980), 297–339
11.
Л. П. Власов, “Аппроксимативные свойства множеств в линейных нормированных пространствах”, УМН, 28:6(174) (1973), 3–66
12.
В. С. Балаганский, Л. П. Власов, “Проблема выпуклости чебышевских множеств”, УМН, 51:6(312) (1996), 125–188
13.
А. Р. Алимов, “Всякое ли чебышевское множество выпукло?”, Матем. просвещение, 3:2 (1998), 155–172
14.
П. А. Бородин, “Выпуклость 2-чебышевских множеств в гильбертовом пространстве”, Вестн. Моск. ун-та. Сер. 1. Матем., мех., 2008, № 3, 16–19
15.
П. А. Бородин, “О выпуклости N-чебышевских множеств”, Изв. РАН. Сер. матем., 75:5 (2011), 19–46
16.
А. Р. Алимов, “Монотонная линейная связность чебышёвских множеств в пространстве C(Q)”, Матем. сб., 197:9 (2006), 3–18
17.
А. Р. Алимов, “Выпуклость ограниченных чебышёвских множеств в конечномерных пространствах с несимметричной нормой”, Изв. Сарат. ун-та. Нов. сер. Сер.: Математика. Механика. Информатика, 14:4 (2) (2014), 489–497
18.
А. Р. Алимов, “Выпуклость и монотонная линейная связность множеств с непрерывной метрической проекцией в трехмерных пространствах”, Тр. ИММ УрО РАН, 26:2 (2020), 28–46
19.
Б. Б. Беднов, “Конечномерные пространства, в которых класс чебышевских множеств совпадает с классом замкнутых и монотонно линейно связных множеств”, Матем. заметки, 111:4 (2022), 483–493
20.
И. Г. Царьков, “Свойства монотонно линейно связных множеств”, Изв. РАН. Сер. матем., 85:2 (2021), 142–171
21.
A. R. Alimov, “Monotone path-connectedness of strict suns”, Lobachevskii J. Math., 43:3 (2022), 519–527
22.
А. Р. Алимов, Б. Б. Беднов, “Монотонная линейная связность чебышёвских множеств в трехмерных пространствах”, Матем. сб., 212:5 (2021), 37–57
23.
L. Hetzelt, “On suns and cosuns in finite-dimensional normed real vector spaces”, Acta Math. Hungar., 45:1–2 (1985), 53–68
24.
R. Phelps, Convex Functions, Monotone Operators and Differentiability, Lecture Notes in Math., 1364, Springer-Verlag, Berlin, 1993
Образец цитирования:
Б. Б. Беднов, “Трехмерные пространства, в которых каждое ограниченное чебышевское множество монотонно линейно связно”, Матем. заметки, 114:3 (2023), 323–338; Math. Notes, 114:3 (2023), 283–295